Выкладываю, чтобы не потерять.
Читать отзыв
Итак.
В жизни я стараюсь руководствоваться одним немаловажным принципом. Если уж делать что-то, то делать отлично. Не просто хорошо, а именно самым наилучшим образом. Быть мастером того, что делаешь. «На отвяжись» или «Шедеврально». Всё или ничего.
И именно поэтому, сталкиваясь с безусловным эталоном той или иной деятельности, я неумолимо опускаю руки. Не вижу смысла делать что-то, зная, что лучше только что прочувствованного нет и быть не может. Если конечно это не несет коммерческой выгоды.
И всё как-то хрупко и мнимо вдруг видится. Жалкие, бесплотные попытки выразить, создать, воплотить тоннами оседают на поистине неисчерпаемых просторах Интернета. Часы и жизни положены, а я сгораю, читая, редактируя, сочувствуя и не находя других слов, кроме как «автор, убей себя» и ссылки на шедевр. Как будто только этим можно всё объяснить.
Кто сказал, что я не признаю авторитетов? Иногда кажется, что моя жизнь сплошь состоит из них. Черное и белое. Эталон и серая масса посредственности. Алмазные крупицы и тупая злоба будней - макулатура, «альтернативный вид топлива». Впрочем, фики редко попадают на бумагу…
Крупицы – это искусство. Остальное же… Творчество? Возможно. Самовыражение? Несомненно. Вот только я слишком хорошо научилась отличать истинное. Настоящее. И да, мне пофиг, что кто-то таким образом раскрывает свой внутренний мир и чувствительную натуру. Я эгоист, да. Потому что «совершенный» мне всегда было ближе, чем «свой». Я несчастный идеалист, прожигающий свою жизнь в вечной погоне за прекрасным.
Сегодня мною был осознан со всей неотвратимостью один давно уже имеющий место быть факт. Я – ангстер. Самый что ни на есть махровый ангстеющий ангстер, упивающийся болью и черпающий из неё силы существовать дальше. Сколько бы мегабайт юморно-сопливо-позитивных фиков не было мною прочитано, оседают, цепляют, трогают лишь те немногие, что подарили водоворот недосягаемых, невозможно невероятных чувств и лишили надежды даже на призрачное счастье. Сказывается готичная юность, видимо.
И повторю за собой же – оставив позади переходный возраст, впасть в депрессию не получается никак. А чужие эмоции, багровыми волнами бьющие куда-то в область сердца, лишь доказывают, что мне не всё равно. Пока. Именно поэтому лучшее, вкусное, интуитивно помеченное как «встряхивающее» пылится в дальней папочке и читается редко, залпом и под настроение. Как последняя конфета в коробке. Последний глоток любимого ликёра. Иногда кажется, что после, когда всё закончится, жить уже будет незачем. Останется лишь Пустота.
Ну а теперь собственно о фике. В задушевных беседах с сочувствующими я бывало упоминала барона де К если не как своего любимого автора, то уж точно как лидера темы. Хотя, по правде сказать, его основная вещь – тетралогия - вызывает у меня довольно смешанные чувства. А вот как-то совершенно случайно обнаруженное макси, больше связанное с новоприобретенной манией по СС/ДМ, пылилось долго. Ждало настроя. На Снейпа, на ангст, на тексты больше 200 кб.
Творения сего автора хороши тем, что они совершенно НЕ лиричны. В них нет эпитетов, описаний, умилений – только жесткий экшн. Действия, поступки – герои живут настоящий моментом. Ни сослагательного наклонения, ни кратких перечислений событий, якобы предшествовавших действию фика. Ни, слава Богу, пересказов канона. Хотя сами персонажи каноничны до невозможности. И развитие событий поражает своей правдоподобностью: минимум магии, минимум фантастики. Они живые. Кроваво-ржавыми когтями они выдирают полосы душевной плоти и оставляют после себя вполне заметные шрамы. Клеймо на всю оставшуюся фичную жизнь. После их прочтения нельзя просто взгрустнуть/всплакнуть/фыркнуть и приняться за следующий фик в папке «На прочтение». Они настоящие. Сознательно или нет, я сравниваю с творчеством Барона всё, что читаю (по ГП разумеется). Лишним будет уточнять, в чью пользу обычно оказывается это сравнение. Его вещи легко любить, но сложно перечитывать. И, разумеется, совершенно невозможно забыть.
Ну и собственно вот. До прочтения сего опуса я бы, не задумываясь, назвала своим любимым фиком «Крышу». Потому что первое. Потому что ни одна вещь на свете не заставила меня вот так захлебываться слезами, подвывать в прикушенный кулак и давиться сигаретами, уплывая от реальности. Но, как справедливо отметил автор сей культовой вещи, всему когда-либо приходит конец. И теперь «Крыша» видится мне лишь наброском, отзвуком, отголоском мягко и тягуче передавшим ту бурю, что сметает и разрывает связи с внешним миром при прочтении «Второгодников». И теперь некогда казавшаяся гениально ангстовой вещь – лишь светло-грустный романс, по сравнению с бескомпромиссной и беспросветной драмой, коей только что поглощенное и является. В ней – всё, что мне нравится и может понравиться в фанфике. Без вариантов. Без уточнений. Вообще, по идее надо ставить точку: аплодировать создателю, закрывать дневник, возвращаться к классике. Ибо я точно знаю, что ничего лучше уже не прочитаю. Да и не напишут, как бы ни старались.
Остаётся лишь надежда - всегда только она. Что автор не сгорит, не испишется, не уйдет из фандома и из жизни. И будет по каплям проливать на благодарных читателей нектар своего гения, урывками, мгновениями вызывать ту боль и горькую сладость, что метались в душе при прочтении этого проивзедения.
барон де Куртене. «Второгодники».
И именно поэтому, сталкиваясь с безусловным эталоном той или иной деятельности, я неумолимо опускаю руки. Не вижу смысла делать что-то, зная, что лучше только что прочувствованного нет и быть не может. Если конечно это не несет коммерческой выгоды.
И всё как-то хрупко и мнимо вдруг видится. Жалкие, бесплотные попытки выразить, создать, воплотить тоннами оседают на поистине неисчерпаемых просторах Интернета. Часы и жизни положены, а я сгораю, читая, редактируя, сочувствуя и не находя других слов, кроме как «автор, убей себя» и ссылки на шедевр. Как будто только этим можно всё объяснить.
Кто сказал, что я не признаю авторитетов? Иногда кажется, что моя жизнь сплошь состоит из них. Черное и белое. Эталон и серая масса посредственности. Алмазные крупицы и тупая злоба будней - макулатура, «альтернативный вид топлива». Впрочем, фики редко попадают на бумагу…
Крупицы – это искусство. Остальное же… Творчество? Возможно. Самовыражение? Несомненно. Вот только я слишком хорошо научилась отличать истинное. Настоящее. И да, мне пофиг, что кто-то таким образом раскрывает свой внутренний мир и чувствительную натуру. Я эгоист, да. Потому что «совершенный» мне всегда было ближе, чем «свой». Я несчастный идеалист, прожигающий свою жизнь в вечной погоне за прекрасным.
Сегодня мною был осознан со всей неотвратимостью один давно уже имеющий место быть факт. Я – ангстер. Самый что ни на есть махровый ангстеющий ангстер, упивающийся болью и черпающий из неё силы существовать дальше. Сколько бы мегабайт юморно-сопливо-позитивных фиков не было мною прочитано, оседают, цепляют, трогают лишь те немногие, что подарили водоворот недосягаемых, невозможно невероятных чувств и лишили надежды даже на призрачное счастье. Сказывается готичная юность, видимо.
И повторю за собой же – оставив позади переходный возраст, впасть в депрессию не получается никак. А чужие эмоции, багровыми волнами бьющие куда-то в область сердца, лишь доказывают, что мне не всё равно. Пока. Именно поэтому лучшее, вкусное, интуитивно помеченное как «встряхивающее» пылится в дальней папочке и читается редко, залпом и под настроение. Как последняя конфета в коробке. Последний глоток любимого ликёра. Иногда кажется, что после, когда всё закончится, жить уже будет незачем. Останется лишь Пустота.
Ну а теперь собственно о фике. В задушевных беседах с сочувствующими я бывало упоминала барона де К если не как своего любимого автора, то уж точно как лидера темы. Хотя, по правде сказать, его основная вещь – тетралогия - вызывает у меня довольно смешанные чувства. А вот как-то совершенно случайно обнаруженное макси, больше связанное с новоприобретенной манией по СС/ДМ, пылилось долго. Ждало настроя. На Снейпа, на ангст, на тексты больше 200 кб.
Творения сего автора хороши тем, что они совершенно НЕ лиричны. В них нет эпитетов, описаний, умилений – только жесткий экшн. Действия, поступки – герои живут настоящий моментом. Ни сослагательного наклонения, ни кратких перечислений событий, якобы предшествовавших действию фика. Ни, слава Богу, пересказов канона. Хотя сами персонажи каноничны до невозможности. И развитие событий поражает своей правдоподобностью: минимум магии, минимум фантастики. Они живые. Кроваво-ржавыми когтями они выдирают полосы душевной плоти и оставляют после себя вполне заметные шрамы. Клеймо на всю оставшуюся фичную жизнь. После их прочтения нельзя просто взгрустнуть/всплакнуть/фыркнуть и приняться за следующий фик в папке «На прочтение». Они настоящие. Сознательно или нет, я сравниваю с творчеством Барона всё, что читаю (по ГП разумеется). Лишним будет уточнять, в чью пользу обычно оказывается это сравнение. Его вещи легко любить, но сложно перечитывать. И, разумеется, совершенно невозможно забыть.
Ну и собственно вот. До прочтения сего опуса я бы, не задумываясь, назвала своим любимым фиком «Крышу». Потому что первое. Потому что ни одна вещь на свете не заставила меня вот так захлебываться слезами, подвывать в прикушенный кулак и давиться сигаретами, уплывая от реальности. Но, как справедливо отметил автор сей культовой вещи, всему когда-либо приходит конец. И теперь «Крыша» видится мне лишь наброском, отзвуком, отголоском мягко и тягуче передавшим ту бурю, что сметает и разрывает связи с внешним миром при прочтении «Второгодников». И теперь некогда казавшаяся гениально ангстовой вещь – лишь светло-грустный романс, по сравнению с бескомпромиссной и беспросветной драмой, коей только что поглощенное и является. В ней – всё, что мне нравится и может понравиться в фанфике. Без вариантов. Без уточнений. Вообще, по идее надо ставить точку: аплодировать создателю, закрывать дневник, возвращаться к классике. Ибо я точно знаю, что ничего лучше уже не прочитаю. Да и не напишут, как бы ни старались.
Остаётся лишь надежда - всегда только она. Что автор не сгорит, не испишется, не уйдет из фандома и из жизни. И будет по каплям проливать на благодарных читателей нектар своего гения, урывками, мгновениями вызывать ту боль и горькую сладость, что метались в душе при прочтении этого проивзедения.
барон де Куртене. «Второгодники».